«Время собирать камни и время разбрасывать…» – учит Эклезиаст. С разбрасыванием у меня как-то вроде всё в порядке, а вот с подытоживанием этого года не всё так просто. Хотя времени навалом. Питер под полутораметровым снежным одеялом. Минус уже вторую неделю. Хочется что-то необычное вспомнить, но… Такое впечатление, что в этом году Господь дал нашим холоднокровным собратьям возможность пополнить свои ряды, жутко нестабильной погодой со всяческими катаклизмами. Я уж не припомню, чтобы стабильная клёвая погода держалась хотя бы неделю. Ураганы, перепады давления, вместе с инфляцией, жутко раздражали измученную душу питерского спиннингиста. А сейчас ещё зима с начала ноября. Одна надежда, что малые реки не успеют покрыться льдом и шанс закрыть сезон, как обычно, в предновогодние дни, ещё остался. Что бы вспомнить необычного?

Наверное, греет сознание только июльский выезд в карельско-шхерную Ладогу за хариусом.

А началось всё, подобно задорному вступлению «Пионерской зорьки» в детстве, с хорошего прогноза на выходные. Ветер в пятницу должен был стихнуть. И мы с Андреем, не думая ни секунды, погрузив скарб и Синуса в его «субарика», прямо с утра стартанули по «приозёрке», под ещё раскачивающими город, порывами уходящего циклона.

О чём говорили по пути не очень-то вспоминается. Но вроде, о поездке Андрея в Монголию, где он ловил рыбу (с гидами). Какие-то ужастики о живых белках, насаживаемых на крючок. Впрочем, долговременный отдых в Терву, от нашего присутствия, навевал эмоции, сходные с восторженностью моряка, сошедшего на берег после полугодовой вахты. Даже продуктов взяли по минимуму, решив, что будем питаться рыбой. Ой, как самонадеянно… Оказалось.

А ветер в шхерах пока ещё не «сворачивался».

Разборка, дачная суета, ужин. А сосна на участке, как вестовой на корабле, всё махала под порывами верхними лапами. Утро дополнительного позитива не подкинуло. Ветер потихоньку стихал, но на воду выходить смысла не было. Хотя шхерные острова и закрывали от волны, но открытые участки были полностью продуваемы.

Андрею-то хорошо. Пошёл «регуЛьтировать» дачные проблемы. Домовитый. А мне что делать?

Поперебирал приманки. Покидал с пирса.

Там, где стояло минимум двое – трое щурят (обычно в это время) – суровое ладожское молчание.

Попугал местных ворон, пристреливая лазерный прицел «беретты» (пневматика – я не кровожаден).

Синус, услышав знакомые звуки, вышел из дома и пошёл гулять по участку. Морда… серая. Вернувшись, Андрей грустно поведал, что по информации от туземцев, ни сетки, ни более цивилизованные орудия лова, у них уже более двух недель не работают. Деревня грустит – пить не на что. Пообедали. И как чудо, в этот момент ветер «заснул». Ур-р-ра! Наверное, так быстро мы никогда не выходили на воду. И, лавируя между красотами островов, мы, естественно, сразу поплыли на «записные» точки, отработанные за несколько лет. Летняя красота шхер и заливчиков просто завораживала. Жизнь кипела по-летнему. Даже палки, воткнутые кем-то в дно, оживали порослью. А вот с холоднокровными собратьями диалог как-то не получался. С перепадов глубин пошли в закрытые заливчики, в коих всегда был кто-то зубастый. Честно прошерстили всеми видами боеприпасов «квадратно-гнездовым» способом. И ведь ловить-то там умеем, но…

Кроме пары «недощурят», на стопроцентный «вытаскиватель» из тросты, , тростниковые бухточки нам не подарили.

Нет, щука-то там была (била в глубине), но выходить явно не желала. Я перепробовал все варианты. От «мини-глотательных» до «бронебойных» полу-джерковых.

Вечер грустно констатировал, что продуктов осталось только на завтрак. Конечно, можно было съездить в Куркиёки, но это опять потерять 3-4 часа ловли.

Мне-то не особо страшно – могу и хлеба пожевать, а хозяин крепости был более избирателен и зависим в питании. Но решили не отступать. Оставалась открытая Ладога и хариус. Хотя информации по нему пока не было. Кроме википедии. Вообще, самый крупный водится именно в Ладожском озере (до 2,5 кг). Вкусный, зараза. Хотя (моё наблюдение), уступает кольскому по нежности мяса. Поймать бы только.

Вот с такими мыслями, под приятный слог первой книги Харуки Мураками (нет, не тот!) и урчание моего «серого кардинала», ночной штиль убаюкал мои сомнения.

Утро встретило штилевым солнышком. Хотя Ладога где-то на горизонте хмурилась, утренний распорядок, скоростью исполнения регламента, напоминал армейский. Открытая Ладога не хухры – мухры. Опасный водоём, где за 15 минут может разогнать такую волну, что на небольшом судёнышке сложно что-либо даже предполагать. Поэтому на воду был спущен самый большой катер со 140-сильным мотором. Ловля хариуса предполагалась вокруг отдельных островов, стоящих в получасовом ходе от шхер. Но это на 18-сильном моторе. Эта же посудина летела, как… стрела из арбалета с усиленными дугами. Шхеры мелькнули перед глазами, подобно полустанку с кресла Сапсана. И вот мы уже в море. Реально – море! Глубины, прыгающие на экране эхолота, как-то даже немного пугали. Семьдесят… Девяносто… Сто…

Для успокоения стал разбирать спиннинг. Вообще-то для подобной ловли я чаще всего использую свою любимицу – . Но прыгать по волнам на металле? Как-то жаль было. А вдруг чего?

Поэтому я снарядил для этого случая дублёра – – шикарный неубиваемый «многоцелевичок», позволяющий работать практически со всеми видами лёгких приманок, с хорошей чувствительностью и «несливаемостью». Катушка – тоже явно напрашивалась. Если по окуню я поставил бы на Light War шимановский Rarenium CI+, то там, где сесть могло всё, что угодно (от леща до пальи), баланс и усиленную тягу (при наилегчайшем весе) обеспечил Megabass RC Idaten 2500. Шнурочек (5,6 кг – куда же больше?). Флюорокарбон – (камешки). А вот с приманками? Впрочем, уже дошли. И тут я понял великую философскую тайну гармонии в рыболовной природе. Чем удобнее плавсредство для перемещения – тем больше сложностей при самой ловле. Установка такого катера требовала филигранной точности заякоривания, чтобы и добросить в прибойно-каменную волну, и (не дай Бог!) не снесло туда. Ведь такой (140 сил) мотор в камнях не включишь, а выгребать на вёслах, против волны на та-а-аком катере… Ой-ой!

Впрочем, Андрей – опытный «водитель кобылы», и со второго раза мы чётко установились на требуемую дистанцию. С чего бы начать?

Глядя в грустно-голодные глаза напарника, я даже не стал раздумывать, открывая коробочку с вертушками . Эдакая «всехняя» панацея, истребительная для всего плавающего на мелководье. И неважно, , или (у меня только эти три вида) – если есть рыба, она возьмёт. Заводится с полоборота. Не люблю я ловлю на вертушки, но не могу не признать реалии. Ещё раз добрым словом вспомнил Лёху Вьюнова, приложившего руку к их конструктиву. Популярность фантастическая. Недаром все копирайтеры уже, и так и эдак, попытались их «передрать». Коряво, убого, но… продаётся. Впрочем, я отвлекся. Первый же заброс – дёрг! Мимо! Жаль. Третья проводка между камнями приносит первого хариуса. Граммов 700. Хороший. У Андрея тоже поклёвка, но не дотащил. Ещё одна проводка – следующий. И –глухой зацеп. Что делать? А ничего. В камни не сунешься. Пришлось рвать. Перевязываюсь. Жаль, что камни на приостровной Ладоге расставлены не по «фен – шую».

Вот чем раздражает ловля на вертушки, в подобных условиях, так это потерей приманок. И ихтиологической конкуренцией. Поклёвок много –реализаций мало. В чём дело, я понял только когда переставил приманку на размер меньше. Сходу на всех трёх крючках повисла «хищная» ладожская… плотва. И тут я задумался. Чем бы отсечь «противную» ладожскую бель. В принципе «на покушать» чутка уже есть. Отдаю Андрею остатки вертушек и достаю коробочку с воблерами. «Мелковобы» не совсем моя тема, тем паче взял их в надежде на окуня, и в небольшом ассортименте. Пробую , , Asakura Hornet 3 – мимо.

Ещё что-то там ставил из разных брендов. То ли проводку не подобрал, то ли типаж не устраивал. Но первого «уверенного» хариуса я вытащил на . И тут же убрал его в коробку.

Он же «suspend». Если вертушки в «голодных» ладожских камнях – расходный материал. И то, как жалко! То кормить местную геологию Мегабассами?! Увольте!

А из плавающих моделей в коробке остались только крэнки.

Ну чем чёрт не шутит? Ежели творения дядьки Ито пришлись хариусу по вкусу – «их есть у меня». Вешаю . И, вспоминая поручика Ржевского: «И тут мне попёрло!». Жаль, реализаций не так много, но поклёвок я заполучил больше, чем за всё предыдущее время. Варьируя анимацию, паузами, ускорениями, темпом вывел, что самое продуктивная средне-быстрая равномерная проводка. А упрётся в камень – остановил до всплытия. И овцы целы и волки довольны. Поставил старшего брата «бэбика» – . И его кушают. Вот тебе, бабушка, и... отличие типажей.

Оказывается, ладожский хариус, по принципу питания, ближе к голавлю, нежели к форели или окуню. Впрочем, в нашей многонациональной стране, только кулинарные пристрастия отличают русских грузинов от русских узбеков (шутка). А над соседним островом уже стояла туча и поливала, поливала. Ветер усилился, но незначительно. Но этого «незначительно» хватило, чтобы заметить, что камни, точащие из воды «подошли» к нам метров на двадцать. Отгребли, с горем пополам, в ту же точку. Но поклёвки прекратились (видимо, перепугали). Переплыли ещё на пару точек. Но и там реакции хариуса не последовало. С другой стороны острова, где не было прибойной волны, даже пробовать не стали, тем более, что туча с соседнего острова подкрадывалась к нам всё ближе и ближе. «Ну что? Поплыли обратно?». На ужин улова вполне хватало, а для экспериментирования (до подхода тучи) времени уже было… мало. «А, поехали!». По ходу дождик нас краешком всё же зацепил. А над Терву, сквозь тучки, вовсю сквозило предзакатное солнышко. Тормознулись на полчасика на гряде (авось окунь под вечер выйдет). Не вышел.

Нет, десяток – полтора «местных» полосатиков на Ratt’у мы, естественно, сняли.

Но, как говорил принц Флоризель – «без аппетита». А аппетит уже говорил, что пора. Андрей, гурман местной кулинарии, почистив хариусов, залил их растопленным сливочным маслом и специями, дал полчаса постоять и сам пожарил. Вкуснотищ-щ-щ-ща! А я, разбирая снасти перед дорогой, уже откладывал в отдельный мозговой файлик, будущий набор приманок, который я возьму с собой в следующий раз, на этого красивого и необычайно вкусного ладожского обитателя.