Я долго размышлял над параллельностью творчества с цикличностью жизненных перипетий. Почему именно амплитуда даёт всплеск возможностей? Причём чаще нижний сегмент. Может потому, что у творческих личностей именно перепад способствует активизации возможностей, выходу таланта. Высоцкий писал лучшие песни, выходя из запоя. Мандельштам и Есенин создавали шедевры в период жизненных и любовных трудностей. Модильяни творил только в условиях страданий в Париже (мой предыдущий материал). Фернан Леже вообще считал, что линия важнее цвета (искусство живёт контрастами). Может, потому, что взлёт возможен только после падения? Вероятно. Творчеству вообще противопоказано параллельное и равномерное существование. Даже в рыбалке самые талантливые рыболовы оперируют (в основном) более пониманием анимации, чем привязкой к конкретике приманки. Сидящий на одном водоёме и ловящий год из года одними и теми же приманками рыболов ничего не может дать людям (кроме рыбы), поскольку твёрдо увяз на определённом уровне. А творчество (вообще) – это то, что человек оставляет после себя, вне зависимости от сферы деятельности. Причём настоящая творческая личность даже не привязана к материализму. Примат духа над материей. Хотя, безусловно, даже признанным гениям не пристало походить на обескровленных диетами манекенщиц.

Но оставим высокую философию, хотя предыстория этой осени напрямую завязана с вышеупомянутым. Вернее, не всей осени, а октября. Начало месяца прошло более чем успешно. На своих любимых речках я был органичен, как Моцарт на премьере «Волшебной флейты». Рыба клевала, несмотря на ужасную погоду и всё ухудшающиеся условия ловли. Под середину месяца на берегах водоёма я уже напоминал ледокол Челюскин, гонящий перед собой волну шуги. Причём с реальной опасностью на всём передвижении. Пора было задуматься о вынужденном перерыве.

Серая питерская хмарь день за днём всё более вгоняла в депрессию. Дни тянулись одинаково уныло, как мешки на транспортёре супермаркета. Цвета рухнувшей надежды. Дискуссии в интернете напоминали бесконечную и неудержимую лениниану о трупе. Многие реинкарнируются, уходя с головою в интернет, но я не человек двоичного кода. В соцсетях не общаюсь, предпочитая живую жизнь. Информацию в Матрице не собираю. Просто возраст соответствует уже не собиранию камней, а разбрасыванию. Ловить никак. Писать не о чем. Я немного «закис».

Равномерное и прямолинейное безделье – вернейший путь в «долину предков». Не хотелось бы. Соответственно, пора было что-то менять.

И я, плюнув на искусанный кризисом бюджет, поехал в знакомое турбюро. Посоветоваться. Ну, мой любимый «камень преткновения» – остров богини красоты. И подешевле он, и вариант переменить серую авитаминозную действительность на солнечный рай (с возможностью половить рыбу), как-то поднимал планку эмоционального жизненного энтузиазма. И солнышка очень хотелось! Уже месяца два не видел. Что бы там не вещали «британские учёные», человек не только животное, но и растение.

Нужен нам фотосинтез. Трудно без него. Даже такому дождливому растению, как питерский абориген. «Горящую» бюджетную путёвку мне подобрали за пять минут. Город Ларнака (рядом с аэропортом) и отель аж четыре звезды. Подозрительно дёшево, правда, но об этом потом. А на Кипр собраться – только подпоясаться.

Минимальный джентельменский набор приманок. Впрочем, по моим наблюдениям для ловли басса много не нужно. Коробочка с воблерами: , обязательно (MR, SR, разной плавучести), , . Немного резины от , , , . Вот, в принципе, и всё. Даже самую универсальную приманку – овнеровский спиннербейт – брать не стал. Незачем. Так даже интереснее. Поймать – поймаю.

Со спиннингом альтернативы просто не возникало – c позапрошлого года стал верным Патроклом в моей кипрской Илиаде. Причин вхождения «трэвела» в основную ловлю было несколько. Но главной, так или иначе, стала перевозка и проблемы с правилами различных авиакомпаний. Ни грана не пожалел. Не знаком лично с инженером, конструировавшим бланк, но каждую поездку мысленно благодарю его за этот шедевр многочастных удилищ. И по забросу, и на проводке/обводке, и на выводе рыбы работа бланка скорее напоминает одночастник, нежели многосоставную конструкцию.

Остальное – тапки, плавки, шорты и майка….

Покуда эмоции ещё свежи, попытаюсь рассказать о поездке так, чтобы было понятно, хорошо это или плохо – ноябрьский Кипр.

Естественно, со своей колокольни восприятия.

Перелёт – как ожидание любимой девушки. Представьте, из околонулевой (без перспектив) действительности вы через дверь входите в лето. Для Кипра это конечно не лето, но для вас – вот оно! Причём спокойное, размеренно-счастливое. Трансфер до отеля занял не более пяти минут. Поскольку прилетел утром, а заселение в номер около двух часов, решил, не отлагая, почувствовать себя окунем. То есть, просолиться и подкоптиться. Море от входа в отель в двадцати метрах. Неширокая полоска песка вся уставлена лежаками. Правда, «натюрморта из женских телес» на пляже не наблюдалось. Отдельные семейные пары. Чаще пожилые. Так не сезон! Сразу в воду – смыть перелётную «копоть». Вот оно «щасье»! Море (по нашим меркам) тёплое. Около 20 градусов. И невероятно чистое. Отмокнув в местной бухте, улёгся на шезлонг. Лежак конструктивно удобный и, что необычно для осени, новый. Даже чуть вздремнул. Разбудил крик пляжного «продавана»: «Только у меня! Дёшево! Остальные – мафиозо и мошенники!». Огляделся – киприот принёс фрукты в мешках. Ну, надо же начинать спасать себя от питерского авитаминоза! Как же сочно, хрустко и вкусно!

Позже оказалось, что дядька вовсе не лицемерил. У него фрукты были качественнее и реально дешевле, чем в окрестных магазинчиках. Солнышко жарило, вода охлаждала! Кайф!

Но подошло время заселяться в номер, и я, собрав пляжный скарб, перешёл улицу. Вот тут начались отрицательные моменты. Но обо всём подробнее, дабы читатели, возможно собирающиеся повторить мой вояж, оставили грабли в домашних кладовых.

Запомните названия Mackenzie и Flamingo (г. Ларнака). НИКОГДА, как бы вам не советовали, не останавливайтесь в этих отелях!

В принципе, это один отель в двух зданиях. Один четыре звезды (с чего?!), второй три. Мой номер, заявленный как «студио» (наличие возможностей готовить), таковым просто не оказался: ни плиты, ни даже микроволновки с чайником (да что чайник – даже посуды никакой) – только кран. Я попрощался с возможностью приготовления басса в домашних условиях. Ванны тоже не наблюдалось – примитивный душ, при включении которого по номеру расползалось зловоние. Автомобилисты Питера наверняка меня поймут, когда вспомнят ощущения при переезде Черной речки за Кантемировским мостом. Или при повороте с КАД на Парашютную улицу. Вот такое «родное» амбре как-то сразу отучило меня мыться в номере. А самым неприятным моментом оказалась столовая, в которой (по идее) я должен был питаться два раза в день.

Любая студенческая столовка дала бы фору маленькому зальчику (на 2 отеля) с таким минимальным набором блюд (причём низкого качества), что Кипру с его продуктовыми возможностями должно быть просто стыдно за эти отели. А я там и не питался после знакомства. Как оказалось, вокруг – сонм прекрасных ресторанчиков с ценниками чуть не вдвое ниже гостиничных.

И ещё – в номере вечером было просто ужасно холодно. Ни поднять температуру, ни задраить щели возможности не оказалось. Но отбросим отрицательные аспекты моего бренного жилого существования. Не сидеть же в номере я сюда приехал? Ах, да! Последней неприятной каплей дёгтя оказались… соседи. Причём мои же соотечественники с Лиговки. Две семейные пары неопределённого возраста. На пляже, дабы сэкономить пару евро на удобном лежаке, укладывались на мокрый песок (бр-р-р-!). Дискуссии на уровне «там дешевле». Вечером через весь город, брели в самый дешёвый супермаркет, чтобы на бонусные еврики купить самой отвратной зевании (местная водка). А после под притащенные из столовки объедки до двух ночи рагзлагольствовать об эксклюзивности своего отдыха. Под Шуфутинского и Круга. Слышимость в отеле чумовая. Хорошо хоть беруши у меня всегда с собой. Но сии неприятные казусы вовсе не омрачили (в общем) моего рандеву. Просто есть обстоятельства, к которым надо приспосабливаться. А я душой был уже на водоёме.

Проклятое левостороннее движение! И дело даже не в самом движении, а в чувстве габаритов праворульной машины. Особенно когда едешь по узкому серпантину горных дорог. При встречных машинах приличных габаритов казалось, что колёса левой стороны уже едут по воздуху. Доехав до ближайшей дамбы, выдохнул. Как красивы утренние горные пейзажи! Не так, конечно, как весной, когда все горы расцвечены цветущей палитрой, но всё же. Пара дежурных пейзажных снимков, и полез вниз к водоёму. А уровень-то ушёл минимум на 30 м от весеннего. Хорошо, что ловля басса на Кипре более-менее популярна. По крайней мере, среди приезжих. Когда уровень водоёма понижается, рыболовы достаточно быстро протаптывают тропинки. А так по колючей растительности спускаться было бы более чем неприятно.

Вот и первый заливчик. Первый заброс. твичится легко и непринуждённо. Вода прозрачна и визуальный контроль возможен даже без поляризационных очков. Тень, сопровождающая приманку, оказалась первым бассом. Дойдя почти до моих ног, рыба останавливается и медленно фланирует обратно. Далеко не отходит, занимая стартовую позицию под камнем, торчащим под берегом. Меняю воблеры и интенсивность анимации, пытаясь спровоцировать хватку. А он, как рейсовый автобус – туда-сюда.

Надо менять типаж приманки. Опа-на! А коробочку с грузиками я, видимо, оставил в чемодане. Что делать? Близко подходить не хочется – можно спугнуть. Привязываю Мегабассовского рака. Докину ли?

Хлёсткий заброс удивил даже меня. Не отягощённый свинцом рак шлёпается метров на пять дальше предполагаемой точки. Второй заброс положил «в блюдечко». Длительная пауза. Ждём-с. При ловле басса торопливость не нужна. Секунде на десятой первый дёрг пробежался током по нервам. По привычке рука хочет сразу подсечь. Но надо выждать, пока рыба хорошо «зажуёт». А она жевала вкусно, как советский школьник иноземную жвачку. Подсечка – есть первый большеротый! Нет, ну рыба на выводе, безусловно, интересная – свечечки, рывочки. Подвожу аккуратно. Увидев меня, басс сильно рванулся обратно. И чем ему моя… моё лицо не понравилось? Ещё отходик, и – иди к папочке!

Жаль жарить тебя негде! Отпущенный «хозяин свалов», недовольно виляя боками, скрывается в глубине. Но на резину ловить как-то не хочется. Иду к следующему заливчику. Смотрю сверху – штук пять рыб стоит на меляке вдоль коряжника. Снова переставляю , и первый же метр проводки приносит некрупного бассика. Второй, третий. Остальные, видимо, недоумевая над «уходящими вдаль» товарищами, предпочли оставаться инкогнито.

А заливчиков впереди ещё немало. Я для себя вывел «формулу интереса», решив прибегать к ловле силиконом в исключительных случаях полного бесклёвья. Следующий заливчик потребовал для себя немного более глубоко идущих приманок. и , сменяя друг друга, добавили к улову ещё несколько экземпляров. Классно!

Краем глаза замечаю, что солнышко скрылось за каким-то светофильтром, и включили «вентилятор». Ещё через минуту я ощутил неожиданное повышение влажности. Набежали тучки и пошёл дождь. Даже не то чтобы дождь, а обычная питерская хмарь – морось. Мне-то привычная погода, а вот басса похоже «выключили». Следующая тучка оказалась поплотнее, и поток южного ливня за минуту промочил меня до нитки. Я, конечно, герой, но не до такой степени, чтобы воевать с природой. Не хватало ещё простудиться. На Кипре?! Ретировался уже бегом, насколько это было возможно на склонах. Ветер наверху уже рвал. Печка в машине быстро отогрела внутренний туман на стёклах. Отъехав от дамбы к побережью каких-нибудь десять километров, заметил что опять «включили» освещение. Может вернуться? Но, посмотрев на тучи над горами, понял бесперспективность позыва. Ох уж эти кипрские климатические особенности! Хотя, наверное, я не прав. Дамбы (они же запруженные горные реки) – единственный источник питьевой и поливочный пресной воды на острове. Горы как магнитом собирают на себя осадки. Водоёмы наполняются, позволяя существовать острову. Ну а ловля? Что ловля! Большинство киприотов даже не подозревают о ловле на этих водоёмах. Для них рыба – это море. Добравшись до отеля и переодевшись, из рыбака я реинкарнировался в «турЫста».

Туризм – жизнедеятельность праздных. Будем соответствовать.

Море, солнце и фрукты. Быть «овощем» не моё кредо, но иногда можно. Лишь бы недолго. Изменение жизнедеятельности, вернее способа существования (см. начало статьи), так или иначе, способствует творческому скачку. Главное ко всему (и к себе) относиться с юмором. «Юмор – инверсия здравого смысла. Улыбка разума» (Довлатов). Вечером, прогулявшись по побережью, нашёл прекрасный ресторанчик с рыбным меню. Порции (по моему аппетиту) хватило бы на двоих. После трапезы, дабы утрамбовать морепродукты, прогулялся по побережью и с опасением открыл дверь в номер. За стеной, перекрывая стоны Шуфутинского, цирроз-воевода дозором обходил свои владения. После уличного променада в номере пришлось значительно утеплиться.

Проснулся с первыми лучами солнца. Или вторыми. Сразу в море (дезодорировать номер душевыми миазмами не хотелось), а почистить зубы можно в раковине (она же студио-удобства), и тут раздался звонок телефона. Смотрю – номер незнакомый. Поднимаю трубку: «Вы где?». Отвечаю: «Ларнака, отель Маккензи». Ответ: «Через полчаса буду», пи-пи-пи.?!!!!! В каждой ситуации необходима своя доля абсурда, но что это было? Через полчаса повторный звонок: « Какой номер? Поднимаюсь». Открываю дверь – стоит незнакомый человек. «Вы Вячеслав? Меня зовут Аркадий, собирайтесь, едем, у меня есть всё». Напор незнакомца обескураживал, но всё же я потребовал объяснений. А ситуация оказалась банально простой. Я знакомым ребятам сказал, что в начале ноября собираюсь ехать на Кипр. У одного из них есть старый друг, уже прилично времени живущий на Кипре. И ему дали мой телефон – типа едет человек – он научит тебя ловить басса. Женили меня… без меня. В общем я, как интеллигентный питерский туземец, принял приглашение бывшего земляка. Хотя и в таких экстравагантных условиях.

Немного об Аркадии. Человек, в своё время заработавший немного денег, решив перебраться в «рай», собрал всё своё движимое и недвижимое и эмигрировал на остров. Купил дом в Лимассоле, обустроился. Но синекура оказалась обманчивой. Как человеку деятельному, ему казалось, что счастье в ничегонеделании в шоколадных условиях. Финансы позволяли. Но, как я отметил в начале статьи, прямолинейное и равномерное течение жизни удовлетворяет лишь примитивных созданий. И на меня обрушился шквал невостребованной души! Нет, в приличествующих рамках. Однако немного напрягал напор. А чем в принципе я недоволен? Дом прекрасный, добротный, двухэтажный. Машина большая. Я не за рулём. Неглупый собеседник.

Поняв и внутренне посочувствовав, я сдался под жёстким прессингом внимания и предложений. Хотя, в принципе, надо было понимать – что я мог ему дать? Поймать басса я могу, но специалистом по его ловле я не был и вряд ли буду. Я могу показать, что умею, но на большее… вряд ли. Я пытался тактично растолковать это Аркадию. Похоже, он меня просто не слышал. Ладно. В борьбе с абсурдом требуется аналогичная реакция. На волю! В пампасы! Вернее, в горы. Немного подредактировав арсенал Аркадия, мы выдвинулись на ближайшую к Лимассолу дамбу. Аркадий, проштудировав на досуге все мыслимые интернет-материалы, взял с собой Pontoon21 Seven&Half (орудие Лаборанта). С приманками разбирались на месте. Пытаясь объяснить Аркадию аллюзию всех интернетных материалов, на кои он постоянно ссылался, я вёл его к пониманию процесса в конкретное время и конкретном месте. Короче, из ловца пришлось превратиться в гида. Хотя поймал, конечно, но, как говорил принц Флоризель, без аппетита. Времени сосредоточиться на ловле просто не было. Либо отвечаешь на вопрос, либо контролируешь его проводку с поправками на мыслительно-логическую подоплёку. Потом была вторая дамба. Вот там, что удивительно, сработал только один воблер – Megabass OneTen. У Аркадия его не было. Естественно, я арендовал. Причём оба имеющихся. Оба бесславно сгинули в пучине кипрской действительности. Третья дамба была уже на закате. Эмоциям Аркадия можно было просто позавидовать. Я же просто устал. А он, как гостеприимный хозяин, хотел «облагодетельствовать» меня, наверное, всем, чем жил. А я уже просто хотел спать. Но уехать в отель он мне просто не позволил. Сил сопротивляться не было. И я остался в гостях. У сказки, обещанной мне на завтра.

Завтрашняя сказка началась с доски под парусом. Вроде виндсерфинг называется. Никогда не катался, хотя попробовать было прикольно. На доску-то я забрался, но дальше! Меня просто понесло в открытое море, а как повернуть, не знал. Вернее, мне объяснили, но навыков-то нет! Метров через сто, дабы не эмигрировать без документов, я просто завалил конструкцию и пригрёб с ней к пирсу. Тяжко. Отдышавшись, объяснил, что это явно не моё. Далее был дайвинг. У инструктора глаза были как-то очень выпучены, когда мы всплыли. Тоже не прикололо. Смысл мучиться с оборудованием, когда мы осматривали какой-то затонувший баркас на глубине, куда я и так смог бы занырнуть. Да и ничего интересного. Рыбок видел только три. Размером с палец.

Спросив Аркадия: « А на беговых лыжах здесь нигде нельзя побегать?» – я немного остудил пыл «осчастливливателя». Глаза его отчего-то погрустнели. «А давай я тебя по острову повожу?». Да я и так весь остров уже изъездил вдоль и поперёк.

– Отвези меня, пожалуйста, в отель.

– Только после ужина.

Ну, это можно, если он из морепродуктов. Я понимал сложность одиночества в раю, но становиться заложником благородства в ущерб собственным желаниям просто не хотелось. Ведь что такое благородство? Это готовность действовать наперекор собственным интересам. Да и одиночка я. Люблю сам регулировать процесс, к которому готовлюсь. Хотя, если бы я заранее знал о вероятности знакомства, то, возможно, совсем по другому подготовился к поездке. Как морально, так и технически. За кальмарно-осминожьим ужином я постарался донести до Аркадия всю толику моих знаний о «большеротом» и его реакции на определённые приманки и управление оными. Не космические теории, а просто логические выводы в соответствии с опытом. Мне кажется, он понял. Вообще мужик понятливый и быстро впитывающий. Просто товарищей необходимого уровня интересов, наверное, нет. Впрочем, дефицит общения – болезнь половины человечества. Иначе бы не общались в двоичном коде больше, чем в жизни. На прощание Аркадий оставил все свои контакты. Может, в будущем воспользуюсь. В отель вернулся, как к себе домой. Под песни Круга. Уже привыкаю.

Следующий соло-выезд я посвятил дамбе, где мне пришлось первоначально «гидовать». Неожиданно главную скрипку сыграл . И не на проводке вдоль берега, а практически поперечной «ёлочке». Увы, карты глубин этой дамбы я не знаю. Возможно, наличие банок или мелей как раз и сыграло в этом свою роль. Забавно, но на позарился даже судачок. Был очень хороший удар на , но трофей «отвалился». Немного пожалел, что оставил дома спиннербейты . Встретил там интересного рыболова из Белоруссии. Он поймал на спиннербейт штук 20 бассов, причём неплохих.

А к дамбе опять подкрадывался дождь. Эх-х-х! Не везёт мне. Второй раз самое перспективное время лова (вечерняя зорька) пропускаю. Впрочем, с Зевсом не поспоришь, даже с протекцией Афродиты. Первая молния сверкнула над моей головой аккурат, при закрывании дверцы автомобиля. Такой стены дождя я в Питере даже не припоминаю. Вечернее соседское дежавю уже просто забавляло абсурдной обыденностью.

Весь следующий день над Ларнакой проходил грозовой фронт. Дождь то сильный, то не очень. Грустное время, хотя в сравнении с С-Пб тёплое. Почитал, погулял по близлежащим ресторанчикам, подегустировал их возможности. Даже посмотрел телевизор. Удивительно, но почти все основные российские каналы в меню присутствовали. Я и говорю – русский остров… на выносной территории. Оставался последний день отдыха.

Утро выдалось по-настоящему кипрским. Тёплым, ласковым и безветренным. Я вдруг почувствовал себя каким-то умиротворённо-счастливым. Ничего резкого делать не хотелось. Просто побыть размеренно-тормозным киприотом. И я не стал спорить с внутренней сущностью. Позагорал, поплавал, прогулялся до центра города. Замечательный памятник христианства – собор Святого Лазаря. Очень впечатляющий храм.

Правда, толпы экскурсий с экскурсоводами немного портили ауру церкви, но и это понятно – курортная зона. При церкви имеется музей. Немного не по себе стало, когда смотрел на реликвии 16-18 веков, вдыхая запах старины. Настоящей! Очень сильная энергетика! Потом осмотрел окрестности центра, но не нашёл ничего нового. Стандартные магазинчики со стандартным набором товаров. Хотя вру. Был один магазин типа наших комиссионок. Там продавались просто потрясающие раритеты, но покупать чего-либо стоящее просто не было денег. Да, наверное, и смысла.

Сфотографировавшись со знаменитым ларнакским львом, побрёл далее впитывать блага острова любви. Хотелось нааккумулировать в организме запас солнца, витаминов, счастья. А, да – ещё морепродуктов. Вспоминая недобрым словом нашу магазинную трижды перемороженную морскую хрень, попутно поглощая очередную порцию морского изобилия, разговорился с официантом. Он почти русский. Был. По его информации здешний морской трофей – килограммовая рыба. Два – уже монстр! Не обитают вокруг острова крупные морские обитатели. Он очень удивился, когда я рассказал ему про рыбу на внутренних водоёмах. Знал бы – взял пару вчерашних бассиков. Мне бы их здесь приготовили. Официант оказался приятным собеседником, умеющим и слушать, и вести дискуссию. Хороший парень. На ужин пообещал зайти в их рыбную таверну. На мезе (традиционное кипрское морепродуктовое ассорти).